|
|
|
|
Глава 26 (виртуальный двойник).
Поспешал я, медленно. Во-первых, торопиться было некуда - надеюсь, что
дача не исчезнет. Во-вторых, видимость была… (точнее, ее не было!)… отвратительная.
Навстречу попадались редкие машины, в основном фуры и газели. А город,
такое впечатление, покидал я один. Сумеречный день, самого мрачного времени
года, кто сейчас может ехать на дачу?
Тогда откуда у меня было ощущение, что я не один? Что кто-то если и не
едет в моей машине на заднем сиденье, то точно преследует меня на своем
автомобиле. Но сзади дорога была пустая. Даже, когда я ехал по прямой,
вдоль Финского залива, зеркала отражали пустоту.
Серые волны пенились у берега. На безлюдных пляжах лежали груды тростника
и мусора, выброшенного во время шторма. Чайки воевали с воронами, являя
собой картину - черное и белое. Затем появились сосны, и закрыли собой
залив. Дорога запетляла по лесу…
Бензина было более чем достаточно и отменного качества, а мотор закашливался
как чахоточный больной. Заглох он, мотор, в совершенно безлюдном месте.
Разумеется! Минут пятнадцать назад я проезжал некий ПГТ - поселок городского
типа, где можно было получить надежду на помощь, во всяком случае, какую-то
автомастерскую я заметил, а здесь! Слева желтое поле и лес, справа, еще
того лучше - старое кладбище. Старое, поскольку могилы выглядели как древние
постояльцы в доме для престарелых.
Выполнив ритуальные действия в виде протирания лобового стекла, постукивания
носком ботинка переднего колеса, я углубился в нутро машины. И ничего
интересного не обнаружил.
Движение по шоссе, как вымерло. Тишину нарушал лишь ветер, раскачивавший
верхушки огромных елей, "и полностью все дерева, Со всею далью беспредельной".
Я отошел от дороги, прыгнул через канаву и вошел в лес. Кладбище было
не только старым, но и заброшенным. Провалившиеся раковины могил, над
ними, словно мертвые деревья, наклонившиеся кресты. Съеденные ржавчиной
ограды. И все это среди высоких темных елей, грустных берез, и скользкого
ковра из опавших листьев. Кое-где сохранились надписи - фамилии, эпитафии,
годы. По последним, кстати, я узнал, что кладбищу уже около ста лет.
Тихонько напевая, что "на кладбище все спокойненько, нет ни критиков,
ни милиции. Абсолютная благодать!", я несколько углубился в лес. Любопытно,
что хоронили здесь людей самых разных исповеданий. И православных, и лютеран,
и атеистов. Что, в общем, разумно. Перед лицом смерти, как и в бане, все
равны. Я заметил, что место оказывало на меня своеобразное действие. Наводило
на размышления. Мементо море. Все в мире суетно и бренно. Всю жизнь я
прожил в мире, построенном из убеждений о превосходстве материи, о том,
что души нет, о том, что разум и логика высшее достижение сознания. И
вдруг этот мир рушится. И Геростратом являюсь я сам.
Реальность менялась так же быстро, как декорации в спектакле. Мысли и
образы становились материальными с той же легкостью, как рисунки в графической
программе. А вещи, в реальности которых мне до сих пор не приходилось
сомневаться, оказывались такими же эфемерными, как сон под утро…
Надгробный камень не представлял из себя ничего особенного. Он не был
похож на те стелы, которые украшают могилы богатых покойников. Он мог
возвышаться над травой посреди поля, оставленный там ледником тысячелетия
назад. Неотесанный, покрытый мхом, но с выбитой на одной из гранитных
сторон, надписью, которую не стерло время. Имя - Глеб, да и годы его жизни
- середина 20-ого столетия, не произвели бы на меня никакого впечатления.
Но фамилия заставила меня остановиться, и, наверно, побледнеть, поскольку
я ощущал, как кровь отливает от моего лица.
"Глеб Даев. 1914-1948". Я отступил назад, и, зацепившись за какую-то ветку,
чуть не упал. Схватившись за ограду вокруг злополучной могилы - я удержался
на ногах. Бывают потрясающие совпадения в жизни. Или то воля, а когда
и ирония судьбы? А может и каких-либо иных сил…
Пару лет назад погиб один близкий мой приятель. Мы всё собирались встретиться,
или хотя бы созвониться. Но как это часто бывает, или не было времени
у меня, или был занят он. И вот, я узнаю, что он умер. Похороны, а я находился
в те дни в командировке и мог вернуться лишь через неделю. Со дня его
смерти проходит три дня, как мне на сотовый телефон приходит смс. От него…
я не сразу прочитал короткое сообщение. Слишком уж жутко было. Но когда
"открыл" его, мне стало не по себе еще больше. "Глеб! Давай встретимся!"
Конечно, убеждал я себя, оно "висело" где-нибудь, пока не нашло меня.
Я был за границей. Он набрал его, когда был еще жив…
Мне показалось, что это был тоже, своего рода звонок, с "того света".
Я обратил внимание на возраст своего тезки, когда он умер, ему было 34
года, как мне сейчас…
Чепуха это все! Совпадения, и не боле. Я очистил камень ото мха и листьев,
прикрывавших еще какую-то надпись. Первые строки было не разобрать, а
вот ниже…
… Покойся. Спи. Да будет
Игра твоя легка.
Меня словно кто-то отбросил назад. И в буквальном смысле - я опять чуть
не упал, спасла та же ограда. И в переносном. Ощущение - де жа вю. Игра!
Приглашение к игре, звучало как приглашение на казнь.
"Поиграем?" - поинтересовался Даева.
О, Господи! Опять! Обреченно подумал я и уселся прямо на соседнюю могилу.
Если бы сейчас зашевелилась земля на могиле, и на свет появился бы полуистлевший
мертвец, я бы воспринял это, как должное. Даева шутит. Или играет. Или
издевается. Или являет самого себя - демона ада…
Но, ничего такого не произошло. Лишь немного стемнело. Стало прохладнее
и сырость ощущалась всем телом, а не только ногами. Ветер продолжал плакать
и жаловаться ветвями деревьев. Я побрел к шоссе.
|
|
|