|
|
|
|
Глава 19.
Борис негодовал, ругался, но в его голосе я уловил нотки беспокойства.
Я пообещал все ему рассказать при встрече.
- Хорошо, - сказал он тоном не предвещавшем, однако, ничего хорошего.
Уж я его знаю. - Встречаемся через полчаса…
- Я не успею! - перебил я его, - у меня же нет машины. Давай через час?
- А где твоя машина? Ладно, через час, около офиса Франкенштейна. Я буду
на машине… рабочей, - добавил он.
- А почему именно там? - удивился я.
- Потому. Да, какой у тебя размер головы? И одежды, - неожиданно спросил
Борис.
- Головы? - тупо переспросил я.
- Ну да, головы. Головного убора, - раздраженно пояснил Боря.
- 56-ой, кажется, а для чего…
- противогаз тебе куплю. Все, до встречи, - отрезал он.
Диана нашла в шкафу мою старую куртку (интересно, когда я здесь ее забыл?),
обмотала своим шарфом и я собрался ехать к "офису Франкенштейна", как
выразился Боря. Попросту говоря, к моргу. Великолепное место для встречи.
Схватив на ходу бутерброд, я уже хотел переступить порог, как встретился
глазами с Дианой. Словно молния пролетела у меня перед глазами - так внезапно
и отчетливо я ощутил свое отношение к ней. Мы с Дианой знакомы около двух
лет. Два года взаимных симпатий, регулярных встреч и совместного времяпрепровождения.
Увлеченность, роман, потребность в общении, но! У каждого, по сути, своя
жизнь… Так было до этого момента. Точнее, до вчерашнего вечера. Я вспомнил
ужас, который испытал, когда на мгновение представил, что Дианы больше
нет! Наверно, я бы не так реагировал, если бы речь шла о моей гибели.
Так, через страх и ужас потери, я понял, что Диана значит для меня гораздо
больше, чем я думал. Больше, чем чувствовал.
Не знаю, настроился ли я случайно на "ее волну", или просто слишком обострены
были мои ощущения, но я почувствовал, что и Диана думает так же. И она
чувствует тоже, что и я.
Одной секунды было достаточно, чтобы нам осознать наши отношения. Секунды
- чтобы понять, что мы друг для друга значим. Проходит миг, и мы поняли,
что такое любовь. Ее силу и смысл…
- как-то мне тревожно за тебя, - сказала мне Диана, когда я выходил за
порог.
- "Мы будем жить с тобой в маленькой хижине, на берегу безмятежной реки!"
Все будет хорошо! - пообещал я.
Снега выпало, если и не по колено, то по щиколотку. Белый, пушистый, он
подходил к моему настроению - легкому и хорошему. Жаль только, к вечеру
растает! Естественно, на встречу я опоздал. Борис кипел в своем "бумере",
и это было заметно даже сквозь тонированные стекла. А настроение мое стало
улетучиваться, не дожидаясь вечера - стоило мне сесть в машину и понаблюдать
за Борисом. И дело даже не в том, что он ругался, был мрачноватый и нервный.
Быстрые подозрительные взгляды, которые он на меня бросал время от времени.
Они-то и тревожили меня.
- Я слушаю, - наконец произнес он и плотно сжал губы.
Я призадумался - а что ему рассказывать? Факты, ощущения или вообще, выложить
ему все? Рассказ получился длинным. Борис постоянно прерывал меня вопросами
- почему я сказал патологоанатому про центр души? Или, почему Богдан Ильич
не сказал Борису про то, что он видел жену Козарновского среди сектантов?
В чем, по-моему, может заключаться моя помощь патанатому? Как я узнал
о чем бредит Юля, если она молчала? Далее, стало еще хуже. Откуда Феликс
узнал мой адрес? Не ссорился ли я с ним, еще до его попадания в психушку?
То же относится и к Юле - могла ли она знать мой адрес? Кого мы видели
на лестничной площадке? Если мы видели себя, то во что мы, то есть они,
были одеты? Употребляет ли Диана наркотики? Употреблял ли я? что могло
взорваться в комнате? Один ли у меня пистолет? И с собой ли?
- С собой, - ответил я и достал из внутреннего кармана куртки свой "Ванад",
привезенный мне Борисом из Польши.
Боря взял пистолет, понюхал, затем вытащил магазин, в котором было четыре
патрона, и спросил:
- А где остальные?
Тут-то у меня и возникли дурные предчувствия. Как-то нехорошо он спросил.
Особенно вкупе с его подозрительными взглядами.
- у меня в течение последних месяцев четыре патрона.
- Ну, ладно, к этому мы еще вернемся. Продолжай, - он сунул к себе мое
оружие, что мне совсем не понравилось.
- Я не знаю, как пистолет попал ко мне, но когда я нес Диану по лестнице
- его не было. Положил ее на пол и побежал в комнату. Затем, она пришла
в себя… (или вышла из себя? - подумал я)… и рассказала, что видела, как…э-э,
кто-то, застрелил Феликса. Правда, тот успел кинуть в него топор, отчего
стрелявший выпал в окно.
- Да? - усмехнувшись, переспросил Борис, - а ты где был в этот момент?
- У входа в квартиру, - спокойно ответил я, стараясь не обращать внимания
на странное настроение Бориса.
- Но пистолета у тебя в тот момент не было? - уточнял он.
- М-м, пожалуй, нет.
Борис тяжело вздохнул, и немного наклонившись ко мне, тихо заговорил:
- Феликс Волгин, пациент психиатрической больницы, ваш с Дианой знакомый,
был сегодня утром найден мертвым. На чердаке этой больницы. С пулей в
голове. Перед этим, он топором, украденным с противопожарного стенда,
зарубил санитара своего отделения. А теперь, Глеб, ответь мне, пожалуйста,
где ты был, в момент убийства Волгина?
Было чувство, что внутри у меня, что-то оборвалось, и падает вниз. Или
это я падаю в пропасть… Дышать, на какие-то секунды стало тяжело, и я
попытался приоткрыть окно, хотя в салоне работал кондиционер, создавая
атмосферу комфорта…
У Бориса зазвонил телефон. В полной тишине грустно звучала мелодия "В
последнюю осень…" Он даже не пошевелился, не отрывая от меня своего мрачного
взгляда. Брови сошлись в одной точке на переносице. А в глазах кроме подозрения,
я вдруг увидел необыкновенную тоску…
- Ты что хочешь сказать? Меня там не было, в тот момент…
- В какой? Ты знаешь в какой момент его убили? - ставил примитивную ловушку
мне Борис.
- Брось, - я стал приходить в себя. Я точно знаю, что не убивал! - посмотри
на меня! Боря! Мы были с Дианой. Она подтвердит. Да, какого черта?! -
взорвался я, - ты мне не веришь? Мне не надо ничьих подтверждений! Я его
не убивал! Даже если это Диане померещилось. Мы были у меня дома…
- Успокойся, Глеб, - попросил Борис, - а что Диане померещилось?
Я промолчал.
- Я тебе верю. Потому что знаю тебя. И если бы того требовало дело и ты
убил…
- Я тебя убью, если ты не прекратишь! - ткнул я в него пальцем.
Борис вздохнул. Может даже с облегчением. Может, даже поверил мне.
- ладно. Слава Богу, что вас там не было. Что Диана может подтвердить,
что вы были вместе, причем далеко от больницы. Знаешь почему?
У меня по спине побежал ручеек. Значит, неприятности еще не закончились,
и что-то скверное ожидало меня впереди!
- Охранник описал мужчину, которого он заметил, когда шел к корпусу, где
все произошло. Тебе сказать, как он выглядел?
- Не надо, - попросил я, догадываясь, что описание будет соответствовать
моему. - Ты ему мою фотографию не показал?
- Ты меня за идиота держишь, что ли? - обиделся Борис. - Нет, конечно.
Рассказывай дальше, что там еще было…
Я продолжил рассказ, одновременно понимая, что Борис будет проверять мои
слова, и проведет баллистическую экспертизу. Пуля, убившая сумасшедшего,
не вылетела ли она из моего пистолета?
- Ты знал, чья это квартира, когда стучался, спасаясь от милиции? Кстати,
ты уже числишься в розыске, как вооруженный и опасный… - продолжил игру
"вопрос-ответ" Борис.
- Стало быть, менты были настоящие, - ответил я.
- А ты каких ожидал?
- Не знаю, виртуальных, - сказал я, понимая, что звучит это, по меньшей
мере, несерьезно. - А квартира была первая попавшаяся. Можешь сходить
туда, там старик… - я осекся. Старик мог повеситься. Наркоман - выбросился
из окна. И все это после нашего посещения.
- Да, - закивал головой Борис, - там старик жил…
- Жил? - переспросил я, чувствуя, как из озноба меня кидает в жар.
- Ну, может еще живет. Если в реанимации его откачали. Странгуляционная
асфиксия. Слыхал такое? Проще - повешение. А чем тебе наркоман не понравился?
Я чуть не засмеялся, но смех застрял у меня в горле. Асфиксия!
- А наркомана тоже я? - спросил я с сарказмом. Может, я сплю?
- Не знаю, его уже не спросишь, разбился насмерть, - невесело усмехаясь,
сказал Борис. - Глеб, я хочу тебе верить. Но попробуй мне все, если и
не доказать, то хотя бы объяснить. Даже если ты скажешь, что сошел с ума,
то я приму и такое объяснение.
- Наркоман выпрыгнул сам, - не глядя на Бориса ответил я, - я, конечно,
имею отношение к его смерти, но косвенное. Даже статью о "доведение до
самоубийства", не пришьешь. Спроси у Дианы. В тот момент, я был высшим
судьей, но не палачом.
- А кто же, тогда был палачом?
- Он сам. Вынес себе приговор и привел его в исполнение. Боря!
- Да, Глеб?
- Трудно быть Богом…
Борис потрогал ладонью мой лоб.
- А у тебя температура, - заметил он.
- Не комнатная, и то, Слава Богу! - мир вокруг рушился, но и создавался
новый. Кое-что, мне становилось ясным, только верить в это не хотелось.
- Помнишь, непонятно каким образом, Феликс находился в психушке, и одновременно
с этим убивал свою мамочку? Я не знаю, как это происходит, но я нес на
руках Диану, а другая Диана видела, как я, то есть другой я, застрелил
Феликса и упал с крыши…
Борис прикрыл глаза. Может, пытался поверить тому, что я ему сказал, не
знаю.
- А соседи по коммуналке, ну там где вы с Дианой суд вершили, видели тебя
реального? Или другого?
- Реального. Только вершили суд не мы, - поправил я его.
- А кто?
- Даева. Или ариман, или …
- Глеб, попробуем разобраться вместе. Всему можно найти объяснение. Правильно?
Или может, это я с ума сошел?
Я захохотал. Это получилось непроизвольно.
- Извини, дорогой! Просто, последние сутки, я, наверно раз десять так
думал и говорил! Давай разбираться. - Я похлопал его по руке.
- Что-то вокруг нас происходит. Странное, непонятное. Помнишь, я тебе
говорил про немотивированную активность? Ты еще на полнолуние ссылался?
Затем эти события, и происходят они не с кем-нибудь, а с тобой.
Но должна же быть материальная причина, которая все объясняет? Так? -
Борис с надеждой посмотрел на меня, словно я был ясновидцем.
- Я детектив читал, то есть, читала Диана, а мне потом рассказывала. Марининой,
кажется. Там на определенной территории происходят странные вещи. У людей
возникает непонятная агрессия. Много драк, убийства…
- Ну и что? - с серьезным видом спросил Борис.
- Я точно не помню, кажется там какой-то НИИ, разрабатывал новое оружие…
чеченцы еще фигурировали… - пытался я вспомнить сюжет.
- Ну, так что, НИИ разыскивать? - без энтузиазма предложил Борис.
- Да нет, не получается, что у нас НИИ или оружие поражения массового
сознания. Но какая-то причина должна же быть? Боря, - вернулся я к своим
проблемам, - так меня разыскивают за убийство Волгина и наркомана?
- Не совсем. Они разыскивают человека с определенной внешностью. Но то,
что им можешь быть ты, никто не знает. Кроме меня. Да ладно, - тут же
добавил он, - я склонен тебе верить. И за сопротивление милиции, тебе
светит статья… Но не расстраивайся, я уже кое-что придумал.
Он взял с заднего сиденья мешок, раскрыл его и достал … парик.
- Примерь.
Светловатые волосы, цвет как у Дианы, если она красится. Парик сел как
влитой на мой "ежик". За ним последовали очки с чуть затемненными, но
простыми стеклами. Я посмотрелся в зеркало - рассеянный приват-доцент.
Только черная щетина портит впечатление.
- На, побрейся, - Борис достал фирменную электробритву. - Это обязательно.
А то похож на чеченского террориста, который пытается нелегально пересечь
границу.
Пришлось менять имидж. Темно зеленое пальто, в тон ему джемпер, а брюки
я оставил свои, только почистил от грязи. В качестве бонуса, Борис подарил
мне портфельчик.
- А пистолет? - спросил я его.
Он посмотрел на меня задумчиво, потом ответил:
- Завтра верну. К тому же я тебе предоставлю телохранителя с оружием.
- Что ты имеешь в виду?
- Увидишь. Теперь, слушай то, что мне удалось узнать. А потом еще обсудим
твои приключения. Значит, секта, что снимала помещение часовни в больнице…
кстати, выведали с большим трудом… полулегальная. Возглавляет ее, некто
Федор. Не знаю, настоящее имя или нет. Фамилия также не известна. Он шаман,
говорит, что из поморов. Здоровенный мужик, рост где-то метр девяносто.
Волосы черные, коротко стриженные. Черные усы и бородка. По показаниям
свидетелей похож на этого… как его? Актера Малковича. Тебе это о чем-нибудь
говорит?
Я кивнул.
- ходит в рясе, или нечто подобном, темного цвета. Вооружен. Имеет сотовый
телефон. Характерный выговор. "Говорок". Одни говорят, что такой на самом
деле, другие, что "косит".
- А ты с сектантами общался?
- Во-первых, не я, а во-вторых, к сожалению сектантов пока не нашли. Просто
- свидетели. - Пояснил Борис.
- А фото наших фигурантов показывали им?
- Да, но никого не опознали. Сегодня я поеду на встречу с гэбэшником,
он из отдела, который занимается сектами, я надеюсь, что получу еще что-нибудь.
Я спросил, почему мы встретились именно здесь - Боря сказал, что лично
хочет осмотреться. Мы вышли из машины, и я заметил, что он задержал взгляд
на стоявшей неподалеку "восьмерке". Стекла на ней были, как и на его машине
тонированы. С охраной он, что ли ездит?
В больнице был разгар рабочего дня. Мимо нас на громыхающих тележках медсестры
в одинаковых ватниках возили бутылки с лекарственными растворами. Помятый
худой санитар, от которого за версту пахло перегаром, толкал перед собой
каталку, на которой завернутый в черный мешок, лежал покойник. У каталки
отсутствовало одно колесо, отчего она заваливалась на бок, а зачехленное
тело норовило съехать на землю.
- Пойдем, покажешь, где тебя по голове стукнули, - сказал Борис, имея
в виду часовню.
- Боря, - повел я его, пропуская колкости мимо ушей, - а в расследовании
есть новости?
- Да особо никаких, - поморщился он. - Я был тут у Игоря…
- И что? Как он? - спросил я.
- Да ты знаешь, странно… - ответил Борис и замолчал. - Я вообще его не
узнаю.
- А он знает, что ты… - я не стал договаривать.
- Да, конечно, - сказал Борис. - Ну, он не треплется, что я его отец.
Но знает, что я его в беде не оставлю…
Он отвел от меня взгляд, смотря прямо перед собой, потеребил пальцами
верхнюю губу и едва заметно покачал головой. Гамлет в современном исполнении
- решает говорить или не говорить…
- Да скажи, уж! - подтолкнул я его.
Борис вздрогнул.
- А почему… - его вопрос повис в воздухе. - Ладно, может, ты больше поймешь?
Вот послушай. Это запись допроса Игоря…
Мы вновь залезли в машину. Он достал из кармана кассету, установил в магнитофон
и включил воспроизведение.
Следователь: "Вы подтверждаете, что последним видели убитую?"
Игорь: "наверно. А какое это имеет значение?" (Отвечает спокойно)
Следователь. (Несколько ошарашено). "Обычно, последним жертву видит убийца.
Вас это не удивляет?"
Игорь. (Немного неуверенно) "Ну, я не могу сказать, что это я ее убил…"
Следователь. "Говорите, говорите, это же в ваших интересах!"
Игорь. "Может лучше будет признаться?"
Следователь. "Правда всегда лучше, какая бы она не была. Подумайте, я
не давлю на вас. Тем более что признание и душу облегчит, и вашу участь…"
Игорь. (Как будто принял какое-то решение.) "Да, я тоже так думаю. Ее
смерть на моей … совести, или душе. И я, действительно видел ее последним.
Наверно, минут за тридцать до смерти. Конечно, я не ожидал, что так получится.
Никто не ожидал. Мы все готовились совершенно к другому… где произошла
ошибка? В чем здесь смысл? Я не знаю. Возможно потом мы поймем. Но сейчас…
Так что, если вам нужно мое признание, то я готов. Я явился причиной ее
гибели. Она умерла по моей вине…"
Далее, следовали вопросы об орудии убийства, мотивах, где и как оно было
совершено. Но ответов не было. Следователь пытался и разговорить, и давить
на него, но впустую. Игорь признавал свою вину, но отрицал, что нанес
ей травму. То есть, может он и согласился бы с этим, но самое интересное,
что он даже не знал, отчего она умерла. Следователь решил, что он прикидывается,
и даже пообещал ему психиатрическую экспертизу. На этом запись заканчивалась…
Пока мы пробирались сквозь кусты и сугробы к зданию часовни (а при свете
дня она выглядела куда менее зловещей, чем тогда) я анализировал услышанное.
Даже если ничего не знать об этом деле, то признание выглядело весьма
сомнительным. Неестественным. Я бы даже сказал - липовым. Ну, смерть ее
на его совести. А убил-то как? Нормальный убийца так не признаётся. (Кстати,
я в каком-то смысле, тоже убийца! Может и Игорь попал в подобную ситуацию?
Убил не он, а его версия, или астральная проекция.) А в свете всех последних
событий это признание вообще приобретает совсем иной смысл. И фразы "я
не ожидал… и никто не ожидал" и "все готовились к другому"! для следователя
звучат как полный бред, а на самом деле, наводят на размышления. Например,
они все вместе посещали секту. Знать бы, что за учение там проповедовал
пресловутый Федор? Ха-ха, отец Федор. Может тоже, бриллианты разыскивает
в стульях? А если без шуток, то могло произойти там все, что угодно. Или
к концу света готовились, или к жертвоприношению, или к спасению души…
интересно, а душа-то у нее - спаслась?
Мы стояли около входа в часовню. На этот раз его никто не охранял.
- Боря, а ты сам веришь, что он не виноват? - спросил я у него.
- Кто? - переспросил он.
Я промолчал. Борис набрал воздуха в легкие и медленно выдохнул.
- Не знаю. Наверно, да. Вот в то, что ты пристрелил кого-то, я мог поверить.
А в то, что Игорь…
- Ну, спасибо, - я слегка обиделся. За кого он меня принимает?
- А почему ты спросил? - вдруг поинтересовался он.
- Потому, что мне кажется, что в этом деле не так все просто. Есть что-то,
его не может не быть. И пока мы не найдем это что-то мы ничего
не поймем, - ответил я, - Игорь мог явиться пешкой в чьей-то игре. Я не
знаю - компьютерной ли, или мы наткнулись на новый вид оружия, или новый
наркотик, или инопланетян. Но причина всего происходящего есть. Может
она даже где-то рядом. Может она в нас…
- Что ты имеешь в виду? - резко спросил Борис.
Я пожал плечами. Перед дверью лежал бездомный черный пес.
|
|
|