|
|
|
|
Глава 10.
Как удается киногероям так быстро приходить в себя? Ни тебе головной боли,
ни тошноты, ни других сопутствующих удару по голове ощущений. Еще и жуткий
свет в глаза! От него головная боль усиливалась.
Судя по всему, я был привязан за руки и за ноги к стулу. В лицо светил
прожектор, как тот, перед входом. Я попытался осмотреться, но кроме того,
что нахожусь в каком-то закрытом темном помещении, а около фонаря стоят
люди, - не мог сказать ничего. Людей было двое. Или трое. Или черт знает
сколько. Лиц, естественно, не видно. Я прикрыл глаза.
- О, очухался, - произнес мужской голос.
Кто-то прошел мимо меня и остановился впереди.
- так, - протянул другой голос. Не иначе, как начальник. Интонации соответствующие.
- Во, бугай какой! Как завалить удалось?
- Петрович его своим коронным… - пояснил ему первый голос.
- Уважаю, - ответил начальник, - ну, что, колоться будем? Или он еще того…
в отключке?
- Нет, просто прикидывается, - наябедничал первый.
- Сознаюсь, - попытался я сказать, но выходило с трудом. Как будто вату
выплевываешь, сидя в кресле у стоматолога, а анестетик еще действует.
- Пытался разжечь гражданскую войну. В 1918-ом…
Уф! Было не только тяжело языком ворочать. Даже думать больно! Чем он
меня?
- А! Шутить изволит! Понимаю, - сказал начальник, - это хорошо. Значит,
говорить будем?
- Давайте я его подготовлю, он не заговорит, запоет! - прогудел знакомый
голос. Тот, что интересовался, буду ли я отвечать на телефонный звонок.
Он значит, Петрович!
- Не надо, - пресек инициативу подчиненного начальник. - Это из его карманов?
Ага, паспорт с собой носит. Гражданин России. Петербургский. Фамилия-то
какая? Не нам чета! Так, а это что за ксива? Член союза театральных деятелей.
Это еще тебе зачем? Ты что, театрал?
- Артист, наверное, - прогудел Петрович.
Удостоверением я пользовался, чтобы проходить в Дом Кино на просмотры.
Кстати, оно было почти настоящим. Интересно, а отчеты они нашли? Очень
бы хотелось, чтобы нет.
- Ты что, правда, член? Союза, я имею в виду, - проявил любопытство начальник.
- Режиссер, - ответил я.
Я пытался анализировать ситуацию. Это могли быть представители секты,
ее силовые, так сказать, структуры. Самый неприятный вариант. Могли быть
представители какой-нибудь конкурирующей организации, имеющие претензии
к сектантам. Могли быть…
- Это у тебя погоняло такое? И чего же ты режиссировал? - продолжал начальник.
И, обратившись к своим, спросил, - оружие у него было?
- Нет, чистый, - ответил первый.
- Странно, хотя сейчас и на стрелки с авторучками ездят, - философски
заметил он. Это что, баба твоя?
Надо полагать, он извлек фотографию Дианы.
- Наверно, - тут же ответил я. - Мне же не видно. Погасили бы фонарь!
- Все от тебя зависит. Чистосердечное, так сказать… слушай, а у тебя их
сколько?
Наверно, нашел фотографию Юли в портмоне.
- Многостаночник. И смотрите, все красивые, стервы!
Тут я даже слегка обрадовался. Если они не узнали Юлю по фотографии, значит,
скорее всего, они были не из секты! Они могли быть…
- Так, а телефон-то кто выключил? Сам? - дошел начальник до моего мобильника.
- Никак нет, это я выключил, - пояснил первый.
- На хрена?! Пусть бы звонили! А теперь как мы его включим? - разгневался
начальник.
- А вдруг бы его запеленговали? - обиделся первый. - Найти можно…
- Да брось ты, запеленговали! Как теперь его врубить без аппаратуры?
- 6516, - сообщил я им. Вдруг Борис позвонит?
- Ну да, умник нашелся, - сказал начальник, - сейчас каких только штук
не понапридумано. Или тревожная кнопка, или взрыватель…
- Это просто пин код, - пообещал я им.
Они еще минуту подумали, после чего включили телефон. Он тут же зазвонил.
Шерлок Холмс. Мелодия оттуда. Звонил Борис!
- Кто есть Борис? - поинтересовался начальник, прочитав высветившееся
на табло имя.
- Мой шеф. Отдел безопасности, охранное предприятие, - бросил я наугад
очередной камень.
Судя по молчанию, они переглядывались. Под марш …
- да ответьте вы! - крикнул я им, - ничем ведь не рискуете! Поговорите!
он все объяснит…
- помолчи, - сказал начальник.
Я чувствовал себя как потерпевший крушение на необитаемом острове. И мимо
проплыл корабль. А я валяюсь на песке и вижу, как приближаются аборигены-людоеды!
Через минуту телефон зазвонил вновь. "Турецкий марш", Моцарт. Диана оказалась
настойчива и набрала меня аж два раза. Но все без толку, трубку мои "друзья"
не брали.
Они куда-то вышли, надо полагать, посовещаться, затем вернулись, и ко
мне обратился начальник.
- Слушай, Глеб Петербургский, я хочу позвонить твоему Борису… со своего
телефона. Пообщаться. Но предупреждаю, случись что, тебе расплачиваться
первым. Спишем, так сказать, на боевые потери. Так, Петрович?
- Так точно, - отозвался специалист по коронным ударам.
- Так точно, товарищ полковник, - добавил я. Кажется, я знаю, с кем имею
дело.
Слышно было, как кто-то из них усмехнулся, а потом "полковник" добавил:
- Ты, я смотрю, слишком догадливый, только смотри… помнишь, у классика?
"один мой знакомый… покойный … говорил: "я слишком много знал"".
Я продиктовал ему телефон Бориса, и он вышел, чтобы я не слышал разговора.
Я пытался представить себе их разговор, но яркий свет, проникавший даже
сквозь зажмуренные глаза, головная боль, которая собралась в одну пульсирующую
точку на затылке, мешали сосредоточиться и вызывали какую-то апатию. Не
знаю почему, но вместо страха или планов побега у меня возникло безразличие
к собственной участи. То есть, было чувство, что все разрешиться само
собой, без моего участия.
Так оно и вышло. В смысле, вышел "полковник" и с каким-то сожалением в
голосе сообщил, что я могу катиться на все четыре стороны. Чем раньше,
тем лучше. Однако прошло какое-то время, пока я привыкал к нормальному
свету, отходили затекшие руки.
- Выходи на свободу, - напутствовал меня Петрович.
- Вот и вышел гражданин, достающий из штанин… - попрощался я с ними.
На свежем воздухе мне полегчало. Я тут же связался с Борисом.
- Ты цел? Все нормально? - спрашивал он меня. - Это монастырские…
- ?
- ну, из службы безопасности одной церкви. Это они хотят забрать часовню,
и у них есть претензии к сектантам, которые ее снимали. Что за секта,
он не сказал. Я объяснил, что ты занимаешься убийством одной женщины,
и след привел в эту самую секту. Его это заинтересовало, и мы планируем
пересечься. Вдруг окажемся друг другу полезными? К тому же у нас возникли
общие знакомые, поэтому и тебя так легко отпустили.
- А кто они вообще такие? - спросил я.
- Ну, сложно сказать, - замялся Борис, - с одной стороны, представители
закона…
- Ничего себе, законники! Привязали к стулу, еще немного и начали бы пытать!
- Так они в нерабочее время! - пошутил Борис, - теперь, что у тебя?
Я рассказал ему вкратце полученную от патологоанатома информацию, и поинтересовался,
- что он узнал про секту?
- Отлично! - обрадовался он, - у нас появился след. То, что эти тетки
- жена и дочь - были связаны с сектой, просто великолепно. Мы сейчас начнем
работать в этом направлении. Ты поезжай, отдохни до утра. Только сотовый
не отключай - вдруг, что срочное возникнет! А кто они такие, буду знать
завтра утром. Ты молодец. Спасибо!
На сем мы расстались. Какие еще у него были новости, что за версии он
строил, на каком этапе было обвинение его сыну, чем закончилось расследование
по поводу странного раздвоения убийцы-Волгина, я не узнал. Борис использовал
меня как добытчика информации, проводя расследование самостоятельно. Ну
что же, режиссером был он.
|
|
|